Представляем вашему вниманию расшифровку четвертой беседы председателя Псковского облсовпрофа Ульяны Михайловой и заведующего отделом социально-трудовых отношений и проектной деятельности Николая Марушевского, состоявшейся в рамках нашей профсоюзной программы «ПараФраз». И в ней речь шла об очевиднейшей взаимосвязи информационных (и не только) атак на профсоюзное имущество с правозащитной деятельностью, которую псковские профсоюзы вели, ведут и вести будут.
Николай Марушевский: Что вообще мы хотим сказать – доходчиво и в трех фразах?
Ульяна Михайлова: В трех фразах? Все наши социальные кампании завершаются информационными наездами. И эти наезды связаны с имуществом.
Николай Марушевский: То есть все кампании приводят к конфликтам. И что побуждает другую сторону ковыряться в грязном белье?
Ульяна Михайлова: В информационном пространстве нашу хорошую хозяйственную деятельность (дай бог такую же муниципалитетам, государственным предприятиям) пытаются представить как действие плохое. То, что мы заботимся о нашей собственности – это плохо, то, что мы её не раздариваем – тоже плохо, то, что мы не даем уничтожать нашу собственность и эксплуатировать ее в ущерб профсоюзам – и это плохо! То есть всё выворачивается в негативном свете. Поэтому я предлагаю рассказать нашим региональным профсоюзным активистам про наши самые яркие социальные кампании, а также о том, какие последствия они вызвали для Псковского областного совета профсоюзов.
Николай Марушевский: И начнем мы с 2006 года.
Ульяна Михайлова: Да, это кампания была очень интересная. Ведь в 2006 году у нас в регионе практически отсутствовала система социального партнерства. Ты можешь себе представить Псковскую область как островок несчастья на территории Российской Федерации? Эдакая «планета Шелезяка, растительности нет, ничего нет, населена роботами»… Вот у нас на тот момент не было системы социального партнерства: отсутствовала межведомственная комиссия по охране труда, не было соответствующего соглашения, регионального соглашения и региональной трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений, то есть переговорный процесс отсутствовал как таковой. Вдумайся: в муниципалитетах отсутствовали 2-3-сторонние комиссии для ведения переговоров по заработной плате работников бюджетной сферы, а тогда в ведении муниципальных бюджетов находилось не только образование, культура, но и здравоохранение и так далее.
Николай Марушевский: То есть никто ни с кем не хочет договариваться.
Ульяна Михайлова: Абсолютно! Платформы для ведения переговоров нет. А закон о системе социального партнерства действует уже очень давно. И мы тогда с руководством Псковского облсовпрофа, с его коллегиальными органами (президиумом и советом) достаточно активно выступали с инициативой о создании этих комиссий, чтобы профсоюзы могли вести переговоры и защищать интересы трудящихся в вопросах льгот, зарплаты, систем оплаты труда. Но этот нулевой вектор нам было никак не преодолеть. Действительно, 2006 год – это была острая фаза, мы уже вошли в такую стадию, когда приходилось писать жалобы в прокуратуру Псковской области, уполномоченным представителям президента в СЗФО и главному федеральному инспектору в Псковской области, привлекать авторитетных сторонников и союзников, чтобы создать переговорные площадки. Но действовавший тогда состав администрации области от переговоров активно уклонялся. И там ничего умнее не нашли, как сформировать информационную и юридическую атаку на имущество Псковского облсовпрофа и Федерации независимых профсоюзов России. Это была первая мощнейшая информационная кампания против руководства профсоюзного объединения, против объединения в целом. У нас потребовали и попробовали «отжать» – политически, организационно и юридически двухэтажное административное здание в центре Пскова.
Николай Марушевский: И всё это для того, чтобы ослабить давление профсоюзов, направленное на организацию переговорного процесса?
Ульяна Михайлова: Мы считаем, что да! Хотя социальные партнеры до сих пор считают, что мы просто каким-то чудесным образом защитили свои права в суде на этот объект, а они искренне боролись за возможную государственную собственность. Но каждый остался при своем.
Николай Марушевский: Но точку-то поставило судебное решение?
Ульяна Михайлова: Судебное решение поставило точку в 2008-м году, подтвердив наши права на профсоюзное имущество. И с 2008-го года администрация области проявила лояльность к профсоюзам: начались переговоры на территории Псковской области о создании муниципальных комиссий, региональной комиссии, создали региональную комиссию по охране труда, мы стали разрабатывать первые тексты соглашений и подписывать эти соглашения с социальными партнерами. То есть огромнейший конфликт с «наездами» на профсоюзное имущество 2006-2008 года закончился для профсоюзов успешно. И впоследствии (до 2014 года) этот успех повлек хорошие социальные программы для работников бюджетной сферы Псковской области. Нам удалось договориться о санаторно-курортном лечении, о долечивании граждан после инсультов и инфарктов за счет средств регионального бюджета. У нас были изменения систем оплаты труда и реальный рост заработной платы за норму рабочего времени – этот реальный рост прослеживался до 2012 года включительно, в 2013-14 годах произошли некие изменения, о которых тоже можно говорить, но уже в связке с другим информационным «наездом».
2015-2016 годы – это «наезды» на профсоюзное имущество, в числе которых были, прежде всего, спортивные объекты.
Николай Марушевский: Но вывод все-таки напрашивается такой: задача, которую перед собой ставил Псковский облсовпроф по созданию переговорной среды, была выполнена. Переговорный процесс начал эффективно работать. Администрация Псковской области и другие социальные партнеры поняли, что профсоюзы – это сила, с которой необходимо считаться. Но сила эта была направлена на защиту членов профсоюзов, и вот это повлекло дальнейшие претензии.
Ульяна Михайлова: Видишь ли, в чем парадокс: в любой другой среде эффективное использование имущества (правильная его эксплуатация, эффективный подбор арендаторов и так далее) оценивается хорошо. Но если эти хозяйственные действия производит Псковский облсовпроф, то это сразу имеет другую оценку. И в средствах массовой информации представляется, что мы, коварные профсоюзы, незаконно кого-то откуда-то выкидываем, незаконно не отдаем свое имущество, а если вообще почему-то не дарим его тем, кто хочет получить объект безвозмездно – тогда вообще хана. Тогда начинает разрываться информационное пространство, коварным профсоюзам начинают припоминать «факты» (именно в кавычках) незаконного обогащения, незаконного приобретения этих объектов. Но на самом деле всё это привязано совсем к другим процессам.
Так, 2015-2016 годы – это очередная волна атаки на социальный пакет работников бюджетной сферы на территории Псковской области, с этой волной мы не смирились и высказались против планов администрации Псковской области, связанных с отменой индексации выплат, отменой коммунальных льгот для работников бюджетной сферы, проживающих и работающих в сельской местности. Мы пробовали убеждать наших уважаемых партнеров в переговорном процессе, что этого делать ни в коем случае нельзя. Во-первых, никогда не найдется необходимых ресурсов для индексации этих выплат из года в год, как нам обещали в 2015-м году. И так и произошло, индексация не производилась, объем средств, которыми можно было гасить оплату коммунальных услуг, уменьшился. Соответственно, второе, о чем пошла речь, это вопросы изменений льгот для таких категорий как учителя, медики, работники культуры, социальной сферы. Нас тогда не услышал ни Общероссийский народный фронт, ни Общественная палата, ни депутаты областного Собрания. Система экономии денежных средств на территории Псковской области заработала, подход к льготам изменили, работники пришли к выводу о необходимости высказываться в протестных мероприятиях, в том числе на улицах – на митингах и пикетах, и мы их в этом поддержали.
В этих вопросах мы всегда будем добросовестны: мы выходили на законных основаниях на согласованные мероприятия. Но получили за это удар: в 2015-16 году наши социальные партнеры «садминистрировали» кампанию, которая была связана с эксплуатацией объектов спорта. Нас обвинили во всем, о чем я тебе рассказала чуть ранее, и большое количество публикаций о несправедливом подходе со стороны профсоюзов просто разорвали информационное пространство. Но прошло время, и оно показало, что объекты спорта в порядке, что сохранены кружки, что детские мероприятия в этих объектах по-прежнему проходят, что денежные средства в развитие материально-технической базы профсоюзы вкладывают, ремонты ведут, восстанавливают коммуникации, которые были разрушены долгими годами эксплуатации этих объектов арендаторами, которые в нарушение договоров средств в развитие этих объектов не вкладывали! Поэтому мы эту волну пережили и со временем доказали, что те обвинения, что звучали в адрес облсовпрофа были огульными и несостоятельными. И, собственно, наши профсоюзные активисты сегодня понимают, что имущественный наезд 2015-2016 годов связан с нашей справедливой позицией и борьбой за сохранение коммунальных льгот для работников бюджетной сферы и ветеранов труда.
Николай Марушевский: Этот эпизод в очередной раз показывает, что профсоюзный натиск приводит к тому, что от него надо отвлечь внимание.
Ульяна Михайлова: Да, 2017 год также подтвердил эту гипотезу. Тогда была огромнейшая кампания нашего профсоюзного объединения за реальное увеличение заработной платы работников бюджетной сферы, за индексацию должностных окладов. И мы тогда впервые четко сформулировали позицию, что систему оплаты труда бюджетников надо менять, возвращаясь к единой тарифной сетке, которая существовала до всех этих процедур по изменению систем оплаты труда, то есть до 2010-2011 годов. При этом наше объединение одновременно высказывалось о том, что необходимо реально увеличивать фонды оплаты труда работников бюджетной сферы, что региональный бюджет должен гасить обязательства бюджетных учреждений перед коммунальными службами и выполнять обязанности собственника, помогая правильно организовывать уставную деятельность. И мы опять получили информационный удар.
На этот раз он был связан с работой санатория «Голубые озёра». И первый квартал 2017 года, когда мы находились в активной фазе войны за права бюджетников в Псковской области, появилась информация, что, якобы, в учреждениях Псковского облсовпрофа (причем, заметь, во всех учреждениях!) заработная плата не уплачивается в срок. Тогда действующий вице-губернатор – Максим Константинович Жаворонков – поступил, я считаю, более-менее справедливо и открыто, по-джентельменски: официально направил заявление в прокуратуру, чтобы все наши учреждения проверили на предмет выплаты заработной платы и на предмет соблюдения трудового законодательства. Во всех санаториях, на всех туристических базах появились представители прокуратуры, Государственной инспекции труда, тотально проверили все мероприятия охраны труда, тотально проверили вопросы, связанные с заработной платой. И мы эту проверку выдержали. В «Голубых озёрах» действительно периодически были проблемы, мы этого никогда не скрывали, и первый квартал каждого года для этого учреждения был очень тяжелый. Им часто не хватало денежных средств, в том числе на выплату зарплаты. Но мы совместно помогали им эту зарплату платить: Псковский облсовпроф, санаторий «Хилово», наши туристические учреждения совместно это учреждение поддерживали и помогали рассчитываться по долгам по зарплате, если они возникали. Но этот удар 2017 года был следствием. Следствием наших правозащитных действий, когда мы боролись за интересы наших бюджетников.
Николай Марушевский: Я бы хотел только поправить , мне не нравится слово «удар» – это же поддержка и помощь администрации, они же помогли поднять имидж профсоюзной организации на недосягаемый уровень, когда проверка государственных структур подтвердила, что облсовпроф является законопослушной организацией, эффективно работающей, не имеющей никаких нарушений в части тех жалоб, которые были озвучены.
Ульяна Михайлова: Ну, скажу аккуратно: совсем всё хорошо никогда не бывает, но в части проведенной проверки по зарплатам было всё в порядке. На момент проверки мы успешно справились со всеми кризисными явлениями, погасили все долги, а учреждения успешно поддержали санаторий «Голубые озёра». Теперь я поступаю немного по-другому: как только мы планируем правозащитные мероприятия, особенно с выдвижением требований в адрес администрации Псковской области, мы тут же силами отдела имущества Псковского облсовпрофа пишем письмо в адрес всех директоров наших учреждений, чтобы не было нарушений. Ведь то, что через какое-то время после наших заявлений в наши учреждения придут правоохранительные органы, органы пожнадзора, СЭС – это уже является такой плотной практикой, что мы предпринимаем все профилактические меры, чтобы эти удары сдерживать и облегчать их последствия для работы наших учреждений. Директора к этому уже привыкли, они понимают, что все наши правозащитные мероприятия приведут к каким-то последствиям, связанным с взаимодействием с силовыми структурами. Ну, и собственно, будучи особенными директорами, они к этим последствиям готовы.
Николай Марушевский: Мне нравится такое выражение: не допускает ошибок тот, кто не работает. Поэтому если мы говорим об ошибках, которые допускаются в любой сфере деятельности, то это говорит о работоспособности организации, нужно уметь эти ошибки признавать и исправлять.
Ульяна Михайлова: Можно я еще сделаю маленькую добавочку, не столько для тебя, сколько для наших активистов: к Псковскому областному совету профсоюзов и к нашим учреждениям, а также к их руководителям предъявляются завышенные требования, завышенная планка. Кого-нибудь из вас ведь догоняла информация, что в органе местного самоуправления где-то на куске муниципальной земли растет борщевик? Но почему-то никто не накидывается на главу этого муниципалитета, хотя это классический вариант бесхозяйственности. Мало вы видели заброшенных муниципальных объектов, объектов региональной собственности, кризисных явлений в муниципальных и государственных учреждениях – в том числе учреждениях образования или здравоохранения? Но это не представляется надзорными органами, силовыми структурами как некие варианты бесхозяйственности. И уж тем более я не знаю ни одного случая, чтобы кого-нибудь уволили за некачественную эксплуатацию государственной или муниципальной собственности. А мы за все свои правозащитные мероприятия получаем удар сразу. И мы к этому привыкли. Сегодня мы к ним относимся как к варианту положительной оценки деятельности нашего профсоюзного объединения. И если на нашу организацию не последовал информационный наезд, значит, мы либо неправильно сформулировали требование в интересах трудящихся, либо не проявили настойчивости в переговорном процессе, и результата мы точно не получим. Вот как мы сегодня стали оценивать варианты отсутствия давления на нашу организацию.
Николай Марушевский: Либо это небольшой промежуток для подготовки к бою!
Ульяна Михайлова: Ты меня сейчас прямо напугал (смеется). Но это давление касается не только каких-то регионального уровня проблем. 2018-й год мы были поглощены федеральной повесткой. Не надо кривить душой, мы готовы это сказать: кампания против повышения пенсионного возраста поглотила все ресурсы нашего объединения. В меньшей степени мы обратили внимание на индексацию должностных окладов, на изменение системы оплаты труда, на порядок и условия получения льгот отдельных категорий граждан. Весь наш актив выразил свое мнение против увеличения пенсионного возраста. И удар не заставил себя долго ждать.
Некоторые силы (и где они находятся, нам известно) использовали мнение жителей, проживающих в профсоюзной собственности – домах по адресу Санаторная, 1 и Санаторная, 2, и направили на нас информационную кампанию, чтобы ослабить авторитет организации в период борьбы против увеличения пенсионного возраста. У нас требовали эти объекты недвижимости, требовали, чтобы мы подарили, отдали, безвозмездно передали квартиры, которые принадлежат юридическому лицу – Псковскому областному совету профсоюзов, а параллельно с использованием совершенно ложных механизмов и черного пиара формировали мнение, что, якобы, мы собираемся этих жильцов выбрасывать на улицу, лишая их права проживания в наших объектах. Время опять показало, что эти информационные вбросы были совершенно искусственны и совершенно беспочвенны. Жильцы продолжают жить в профсоюзных квартирах, санаторий, ФНПР и Псковский облсовпроф несут бремя собственников данных жилых объектов. И мы оказались виновны лишь в том, что не намерены веером раздавать профсоюзное имущество на территории Псковской области.
И сегодня можно четко сказать: черный пиар против нас мы научились обращать в пользу Псковского облсовпрофа. Ведь именно «черные» кампании, к сожалению, а, может быть, к счастью, привлекают внимание к объединению со стороны не членов профсоюзов. Потому что профсоюзники-то нас знают, они с нами взаимодействуют каждый день, и они-то как раз не поверят публикациям, а обратятся за информацией в наше объединение. Поэтому мы на волнах этих наездов сразу начинаем формулировать наши требования в защиту прав трудящихся в Псковской области. Сегодня как никогда необходимо заявить, что, например, минимальный должностной оклад работника бюджетной сферы не может быть ниже МРОТ.
Николай Марушевский: И это может вызвать еще одну волну атак против профсоюзов, потому что разумных аргументов против такого повышения нет.
Ульяна Михайлова: Да, надо самим наезжать…
Николай Марушевский: Да не надо наезжать, надо приглашать сюда представителей другой стороны, нужен открытый диалог друг с другом, и чтобы этот диалог рассудили те люди, ради которых всё делается. Вот должен быть открытый диалог, а не «пара фраз». У меня вопрос: ты являешься членом партии «Единая Россия»?
Ульяна Михайлова: Вопрос звучит очень часто. Нет, я не являюсь членом партии «Единая Россия», я беспартийный человек, но в областном Собрании я состою во фракции «Единой России». Потому что будучи активистом, лидером профсоюзного движения, я была приглашена партией к участию в выборах депутатов областного Собрания, с тем, чтобы попробовать стать депутатом-одномандатником, и была включена в списки партии «Единая Россия». Эти действия происходили дважды, я депутат уже второй раз. Этот вопрос является очень важным. Я глубоко убеждена, что лидер профсоюзного движения, человек, который объединяет профсоюзных активистов различных партийных принадлежностей, должен быть беспартийным. По крайней мере, так я считаю сегодня. Что касается взаимодействия с партией «Единая Россия», то в свое время меня пригласил в таком формате принять участие в выборах Андрей Анатольевич Турчак и мы с нашим коллегиальным органом, президиумом, совместно принимали решение о таком взаимодействии. Соответственно, отвечаю еще раз на вопрос, который прозвучал: я не являюсь членом партии «Единая Россия».
Николай Марушевский: Я этот вопрос задал потому, что для меня это является определенным барометром влияния. Если сегодня партия, которая нацелена на развитие страны, принимает позицию председателя Псковского облсовпрофа – это положительная оценка ее деятельности. Деятельности особой, имеющей свои пути реализации, но ведущейся в том же направлении. Мы же ведем ни какие-то противогосударственные действия, мы ведем действия, направленные на развитие нашей страны.
Ульяна Михайлова: Рассуждение твое глубоко идеологическое. Но я хочу сделать акцент на следующем: действительно взаимодействие в формате остросоциальной повестки в рамках фракции «Единая Россия» – оно очень сложное. Но я своим коллегам благодарна, потому что они принимают особенности моей профессиональной деятельности. Никогда лидер профсоюзного движения не должен промолчать, если происходит ухудшение социального положения трудящегося человека на территории Псковской области.
А в следующий раз я хочу предложить рассказать нашему профсоюзному активу, как Псковский облсовпроф сегодня строит свою работу в условиях мощнейшего информационного наезда и очень острой ситуации, связанной с тем, что уже полтора месяца в отношении Псковского областного совета профсоюзов возбуждено уголовное дело. И это создает особые условия для нашей работы. Но ни в коем случае не сменит общую интонацию и общий подход Псковского облсовпрофа к защите интересов трудящихся на территории нашего региона.
